Краткий обзор: Судебное разбирательство по делу Владимира Козлова, Казахстан – 24 августа 2012 г.
Отчет № 1
Организация Freedom House осуществляет мониторинг судебного разбирательства казахстанского оппозиционного лидера Владимира Козлова, который наряду с активистами Сериком Сапаргали и Акжанатом Аминовым обвиняется в попытке свержения государственного строя Казахстана путем пропаганды и организации бастующих работников нефтяной отрасли в городе Жанаозен на западе страны.
В течение первой недели судебного процесса Freedom House были отмечены многочисленные нарушения законодательства Казахстана и международных обязательств по поводу должного проведения судебного процесса и непредвзятости суда. Эти нарушения включают в себя следующие аспекты, хотя это еще не полный список:
▪ Проведение судебного процесса на казахском языке – языке, на котором г-н Козлов не говорит, с неадекватным переводом на русский язык;
▪ Предоставление защите всего одного дня на просмотр 1354 страниц обвинительного заключения.
▪ Расхождения между версиями на русском и казахском языках в официальных показаниях свидетеля.
Ввиду этих и других нарушений, представленных ниже, организация Freedom House обеспокоена тем, что такой процесс нарушает право Владимира Козлова на справедливый судебный процесс.
Отчет
Судебное разбирательство началось 16го августа 2012 г. в Актауском городском суде. 21го августа разбирательство было приостановлено и будет возобновлено 27го августа. В первый день судебного заседания Козлов заявил, что он считает себя невиновным, Аминов признал свою вину, а Сапаргали признал некоторую часть ответственности, не признавая себя виновным. Козлов обвиняется по следующим статьям Уголовного кодекса Казахстана:
▪ Статья 235 часть 1: Создание преступной группы, наказуемое лишением свободы на срок от 7 до 12 лет и конфискацией имущества.
▪ Статья 164 часть 3: Возбуждение социальной, национальной, родовой, расовой или религиозной вражды, повлекшее тяжкие последствия, наказуемое лишением свободы на срок от 7 до 12 лет.
▪ Статья 170 часть 2: Призывы к насильственному свержению конституционного строя с использованием средств массовой информации или организованной группой, что наказывается штрафом в размере 1000-5000 месячных расчетных показателей ($10,873-$54,365) либо лишением свободы на срок от 3 до 7 лет.
Судебный процесс ведется на казахском языке, на языке, на котором ни Козлов, ни многие свидетели не говорят. Во время судебного производства наблюдались многочисленные моменты, когда переводчик предоставлял неадекватный или неполный перевод на русский язык. За время первой недели процесса были отмечены следующие нарушения обязательства ведения должной правовой процедуры и непредвзятости:
▪ У входа в зал суда посетителей заставляли отдать мобильные телефоны и записать свои личные данные. Конфискация мобильных телефонов не предусмотрена регламентом суда в отношении процедуры входа в здание местного суда. На этом основании в Межрайонный суд по уголовным делам Мангистауской области была направлена жалоба.
▪ Сотрудники суда пытались произвести обыск адвокатов и забрать у них мобильные телефоны. Такие действия резко и однозначно запрещены по казахстанскому законодательству (Закон Республики Казахстан от 5 декабря 1997 г. № 195 «Об адвокатской деятельности» ч. 5, ст. 14, ч. 5 ст. 17).
▪ Несмотря на такие меры, в первый день суда группа молодых людей в зале суда свободно пользовалась мобильными телефонами и ноутбуками для обновления статусов на Твиттере. Представители пресс-службы суда оказывали им содействие. Другие журналисты из зала пользовались мобильными телефонами для доступа в интернет, отправки сообщений и комментариев на Твиттере в коридоре.
▪ В первый день судебного заседания Козлов попросил отложить рассмотрение дела в связи с тем, что его защита получила обвинительное заключение на 1354 страницах 15 августа, всего за один день до начала суда. Судья отклонил это ходатайство, поскольку Козлов отказался от копии обвинительного заключения 11 августа. В соответствии со ст. 336 Уголовного кодекса Казахстана судебное разбирательство не может начаться менее чем через три дня после момента вручения копии заключительного заключения. И эта возможность не зависит от более раннего решения защиты отказаться от копии обвинительного заключения. Возражения защиты на решение судьи приняты во внимание не были.
▪ Козлов завершил просмотр материалов дела 8го августа, и в этот момент материалы были переданы на рассмотрение в прокуратуру. 10го августа Козлову вручили повестку в суд на 16 августа. Это означало, что прокурор формально ознакомился со всеми материалами дела в течение одного дня, 9 го августа. А это физически невозможно, поскольку по делу имеется 62 тома материалов в среднем по 500 страниц каждый. Только одно обвинительное заключение содержит 1354 страницы.
▪ 20го августа Козлов ходатайствовал о приостановлении судебного разбирательства на 3 дня в связи со смертью матери адвоката Плугова. Господин Плугов представлял интересы Козлова с самого начала расследования, в то время как второй адвокат В. Сарсенбина присоединилась к защите только в начале суда. Суд отклонил это ходатайство на основании того, что ввиду того, что у Козлова есть второй адвокат, его право на защиту нарушено не было. Однако на следующий день суд принял противоположное решение и перенес продолжение судебного заседания на 27 августа, в связи с чем адвокат Плугов мог присутствовать на похоронах своей матери.
▪ С 16 по 21 августа было допрошено девять свидетелей. Ни один из свидетелей не предоставил доказательства, подтверждающие обвинения, и прежде всего они представляли свое собственное мнение по поводу участия подсудимых в преступлениях.
▪ Во время опроса одного свидетеля – г-на Смадинова – стало ясно, что его показания в официальном заявлении значительно отличались на русском и казахском языках. В частности, на русском была добавлена фамилия «Козлов». Адвокаты заявили о возможной фальсификации свидетельских показаний Смадинова. Судья не предпринял попытку исследовать этот вопрос и заявил, что все стороны могут удовлетворить свои беспокойства на более поздней стадии процесса.
▪ Три эксперта представили психолингвистический анализ высказываний, телефонных разговоров и текстов. Допрос этих специалистов показал, что их выводы не всегда основывались на полных материалах дела. В частности, эксперт Сванкулов признал, что по крайней мере в одном случае он не анализировал полное заявление Козлова, поскольку в зале суда оказалось, что следователи не отправили ему всю запись разговора. Экспертам не были предоставлены полные записи разговоров, некоторые фразы были вырваны из контекста для целей разбирательства.
Источник: Freedom House
