«На протяжении восьми лет «ПиС» разрушает жизнь людей, защищающих верховенство права в Польше. Если мы хотим говорить о демократических переменах, то должна быть предусмотрена ответственность», — говорят Людмила Козловская и Бартош Крамек из Фундации «Открытый Диалог» (ФОД). Они призывают создать комиссию по расследованию этого вопроса.
Фундация «Открытый Диалог» занимается защитой прав человека, демократии и верховенства права в Польше и странах Восточной Европы. Она также занимается организацией помощи гражданским лицам и военнослужащим после вторжения России в Украину 24.02.2022. Во время правления партии «Право и Справедливость» («ПиС») активисты, неудобные для властей, становились мишенью для служб, политиков «ПиС» и поддерживающих их СМИ. Для нападок на них был использован доклад, подготовленный в парламенте Молдовы, в котором Фундацию обвиняли в том, что она действует в интересах России. В начале 2023 года этот доклад был аннулирован парламентом Молдовы, а политики назвали его «пятном на совести не только прошлой власти, но и на молдавском парламентаризме». Поскольку партия «Право и Справедливость» не отказалась от своих обвинений, Фундация подала ряд исков против политиков и поддерживающих их СМИ по этому вопросу и выигрывает их один за другим.
Ниже интервью с Людмилой Козловской и Бартошем Крамеком, руководителями Фундации «Открытый Диалог».
Анита Карвовска: Цена, которую Вы заплатили за защиту верховенства права при правлении «Права и Справедливости», огромна. Были предприняты попытки представить Вас в качестве «русских агентов». Людмиле до сих пор запрещен въезд в Польшу, в судах рассматриваются иски о нарушении Ваших личных прав политиками «ПиС» и подконтрольными им СМИ. Какие действия Вы намерены предпринять в новом политическом климате?
Людмила Козловская: Не позволить об этом забыть. Никто, ни общество, ни политики, ни судебная система не должны забывать об этом. Мы — одни из многих, кто подвергался политическим преследованиям при правительстве «ПиС», и мы выступаем от имени всех. Правящая партия на протяжении восьми лет разрушала жизни активистов, журналистов, непокорных прокуроров и судей, предпринимателей и их семей за то, что они участвовали в защите верховенства права в Польше. Ни одна сломанная жизнь не может быть забыта.
Если мы хотим говорить о реальных демократических переменах в Польше, необходимо также привлечь к ответственности тех, кто участвовал в политических преследованиях. И это будет не акт мести, а просто справедливость и памятка на будущее. Безнаказанность поощряет преступников и деморализует общество.
Какова Ваша личная ситуация сегодня? В 2018 году глава Агентства внутренней безопасности внес Ваши данные в Шенгенскую информационную систему, в результате чего Вам был запрещен въезд в большинство стран Европейского союза, включая Польшу. Суды неоднократно признавали это решение необоснованным.
Л.К.: Меня выслали из Польши по личной просьбе Мариуша Каминского и Мацея Вонсика, которые контролировали польские службы. На данный момент административные суды уже пять раз принимали решение о том, что доказательства, собранные и засекреченные Агентством внутренней безопасности, не представляют особой ценности. В декабре воеводский административный суд в Варшаве обязал главу Управления по делам иностранцев исключить меня из списка нежелательных иностранцев в Польше. Тем не менее мои данные все еще находятся в этом списке. Таким образом, на практике моя ситуация осталась такой же, какой она была до выборов.
Почему Вы до сих пор не восстановили свое право на пребывание в Польше?
Л.К.: В конечном счете, именно глава Управления по делам иностранцев должен расставить все точки над «i» в этом деле — выдать документ, подтверждающий отмену запрета на въезд, который позволит мне получить статус долгосрочного резидента и вернуться в Польшу. Однако этот пост до сих пор занимает выдвиженец партии «Право и Cправедливость» Ярослав Шайнер.
Вы использовали выражение «разрушенные жизни». Ваша такая же?
Л.К.: В некотором смысле, да. Семь лет назад была развернута масштабная клеветническая кампания с целью уничтожить репутацию Фундации «Открытый Диалог» и нашу личную репутацию. С тех пор мы боремся за свое доброе имя, но это чрезвычайно трудно, поскольку масштаб этой атаки был грандиозным. Многие люди и организации прекратили сотрудничество с нами, доноры ушли. Восстановить то, что у нас было, очень сложно и требует много времени.
Власти использовали против нас всю государственную систему, и это отразилось на многих аспектах нашей жизни. Я не могу пребывать в Польше, нас на некоторое время лишили банковских счетов, Бартош не мог въехать в Канаду и США, потому что прокуратура Зёбро начала против него расследование, которое также было политически мотивировано.
Бартош Крамек: Просто введите мое имя в Google, и на экране быстро появится термин «русский агент». В нашем деле почти не осталось границ, которые не были бы нарушены предыдущим правительством и подчиненными ему органами. Тем не менее мы не поддались давлению и продолжали делать свою работу. Мы выиграли все последующие судебные разбирательства в Польше — в том числе о защите наших личных прав. Вопрос в том, что делать дальше, потому что на многих ключевых постах все еще находятся чиновники, лояльные к предыдущему правительству, и все еще продолжается множество репрессивных разбирательств, в том числе и против меня.
Какие именно разбирательства?
Б.К.: С 2018 года региональная прокуратура Люблина и Агентство внутренней безопасности ведут против меня расследование [дело касается счетов-фактур, выставленных компанией Бартоша Крамека, которые, по мнению прокуратуры, были фиктивными]. До понедельника 29 января этим занимался доверенный человек Збигнева Зёбро — Ежи Зяркевич. Меня задержали в 2021 году, но особенно тягостным был запрет на выезд из страны в течение почти шести месяцев — в ситуации, когда Людмиле был запрещен въезд. Хотя суд отменил меру пресечения, наложенную прокурором, это дело все еще находится на рассмотрении, поэтому формально я все еще остаюсь подозреваемым.
Адам Боднар начал менять систему правосудия, как его успехи?
Б.К.: Адам Боднар — икона борьбы за верховенство права в Польше, поэтому ожидания от него исключительно высоки, а партия «Право и Справедливость» сделала все возможное, чтобы затруднить его работу. Однако иногда у меня складывается впечатление, что те, кто сейчас находится у власти, не были полностью готовы к тому, чтобы вступить в должность и восстановить верховенство права. Как будто не был разработан заранее продуманный план, а был предпринят ряд более или менее хаотичных мер.
В целом они движутся в правильном направлении, но преобразования должны быть системными, а не точечными — как с точки зрения институциональных, так и кадровых вопросов. Неспособность перестроить работу суда Пшилебской, нового НСС [Национального судебного совета. — Прим. ред.] и неспособность убрать нео-судей с каждым днем углубляет крах правовой системы и создает новые политические мины.
Мы стали свидетелями этого, например, при исполнении приговора суда в отношении Каминского и Вонсика. Доверие и терпение верных Конституции судей и простых граждан — которые боролись за верховенство права и годами подвергались преследованиям из-за этого — подверглись серьезному испытанию. Система нуждается в глубокой чистке и перезагрузке. Многое зависит от прекрасного, выдающегося судьи, а ныне заместителя министра, отвечающего за судебную систему, Дариуша Мазура. Обструкционизм президента очевиден, но многие изменения могут быть осуществлены на основе постановлений Сейма, с использованием предложений Ассоциации «Iustitia», а также идей профессоров Войцеха Садурского и Михала Романовского.
Политические расследования продолжаются. Нас беспокоит, осознают ли новые власти необходимость системного подхода к этому вопросу: составить список политически мотивированных расследований, проводимых со злым умыслом, и провести своего рода аудит, принимая во внимание их происхождение и многочисленные нарушения, сопровождающие их.
Если выяснится, что оснований для обвинения не было, оно должно быть прекращено, что, по сути, должно послужить реабилитации многих жертв и пострадавших — моральной, медицинской, имущественной.
Затем виновники преследований должны понести наказание — от политических заводил до сговорчивых прокуроров и офицеров, которые «просто выполняли приказ».
Л.К.: Я бы также подчеркнула проблему злоупотреблений со стороны Агентства внутренней безопасности и Центрального антикоррупционного бюро. В условиях правления «Права и Справедливости» они неоднократно использовались для решения вопросов, которые вообще не должны были их интересовать, поскольку речь шла исключительно о частных лицах и организациях, а не о государственной казне, коррупции чиновников или национальной безопасности.
Может ли все это, о чем Вы говорите, также послужить материалом для парламентской комиссии по расследованию?
ЛК: Мы требуем именно этого. Создать комиссию по расследованию случаев политического преследования. Сбор материалов не составит проблемы — действия правительства «ПиС» против граждан систематически документировались, в том числе в докладах юридических сообществ, омбудсмена и НПО, включая организации, защищающие права человека, такие как Хельсинкский фонд по правам человека, «Граждане Польши» или коллектив «Szpila». Мы опубликовали специальный отчет о прокуратуре. В нем приведены и классифицированы различные случаи судебного преследования активистов и других преследуемых лиц. Прокуратура, а также комиссия по расследованию, к созданию которой мы только что призывали, могут опираться на все это. Для ее целей можно выбрать самые радикальные случаи.
Важно, что все это происходило именно в Сейме, потому что уничтожение верховенства права и разрушение жизней противников и критиков партии «Право и Справедливость» осуществлялось с использованием всех инструментов власти, включая парламент.
Члены парламента от предыдущей правящей партии участвовали в публичных преследованиях и принимали законы, расширяющие полномочия прокуратуры и правоохранительных органов. Это необходимо показать общественности, и члены парламента также должны подумать о гарантиях на будущее. Необходимо изучить законодательство и внести изменения, чтобы больше ни один орган власти не повторил того, что произошло за эти восемь лет.
Чего Вы ожидаете от законопослушного демократического государства?
Л.К.: Закрытия всех политически мотивированных уголовных дел, а также административных дел, которые сейчас находятся на рассмотрении. Мне нужно восстановить свое право на пребывание в Польше. Каждый преследуемый человек также заслуживает извинений.
От кого извинения?
Л.К.: От Сейма, потому что парламент должен быть местом, объединяющим общество.
Мы и наша Фундация также ожидаем извинений в результате выигранных нами судебных процессов о нарушении наших личных прав и выплаты компенсации, по крайней мере, чтобы покрыть расходы на удаление клеветнических статей из Интернета. Многие тексты о нас на TVP Info или Polskie Radio были опубликованы на других языках, и их удаление из Google — дорогостоящее и сложное дело. Этот контент постоянно индексируется и используется против нас за рубежом.
Б.К.: Многие, кто пострадал от действий государства «ПиС», ждут справедливости — например, бывший заместитель главы польской Комиссии по финансовому надзору Войцех Квашняк, бывший глава Центрального антикоррупционного бюро Павел Войтуник, бывший глава Польских железных дорог PKP Якуб Карновски, Баба Кася, преследуемая полицией и националистами, активистки Женской забастовки или судья Вальдемар Журек. В схожей ситуации, преследуемая дисциплинарными жалобами и ходатайствами о лишении ее иммунитета, находится независимый прокурор Эва Вжосек. Преследования со стороны дисциплинарных омбудсменов и председателей судов, назначенных Зёбро, продолжаются. Ранее отстраненный краковский судья Мацей Ферек вынужден работать в подразделении суда, которое образно называют «криминальной колонией», борясь с непосильным количеством дел. Именно здесь — после злонамеренного и незаконного перевода — оказался и судья Журек.
Некоторые активисты до сих пор проводят много дней в суде, отвечая на ходатайства полиции о наказании или постановлениях о штрафах. Отдельная проблема — мигранты на границе, которые подвергаются незаконному, насильственному оттеснению в Подляшье, а также агрессия и уголовные дела против активистов, которые пытаются им помочь. Этому необходимо положить конец.
Многие стали жертвами полицейского произвола и не только в Варшаве. Люди не знают их лиц, но они заслуживают хотя бы морального возмещения. Сколько полицейских — командиров и рядовых — были наказаны за это? Сколько дисциплинарных разбирательств было начато? Новые руководители полиции и Министерство внутренних дел должны открыто сообщить об этом общественности.
Какую ответственность должны нести инициаторы и исполнители этих преследований?
Л.К.: Я считаю, что, как минимум, должны быть финансовые последствия (ответственность за нанесенный ущерб) и потеря права занимать государственные должности и решать судьбы других людей. Вопрос о проведении процедуры люстрации, связанной со злоупотреблением властью и нарушением присяги на верность закону и конституции, остается открытым. Ведь украинские судьи, чиновники и функционеры были подвергнуты люстрации и проверке кадров после революции на Майдане.
Б.К.: Необходимо возбудить уголовное дело за превышение полномочий и невыполнение обязанностей, а также за «преступления против системы правосудия». На практике речь идет, в частности, о жестоком подавлении протестов в защиту верховенства права, прав женщин и ЛГБТ+, задержаниях без законных или фактических оснований, произвольных обвинениях, фабрикации доказательств, незаконной слежке, нарушении тайны следствия, запугивании и задержаниях, продлеваемых с целью оказать давление на задержанного. А в случаях с неудобными предпринимателями, такими как Лешек Чарнецкий, Пшемыслав Крих и Петр Осецкий, — даже вымогательство и попытки завладеть компаниями за бесценок, как в России. К слову, я подозреваю, что нам известна лишь верхушка айсберга, потому что не у всех пока хватило смелости заявить о нарушениях.
Каталог преступных деяний, которые могли быть совершены, представляется, к сожалению, очень широким. Камински, Вонсик, Зёбро, многолетний национальный прокурор Богдан Швенчковски, их заместители, такие как Ежи Зяркевич или Артур Малуды, и руководители служб «ПиС», включая Гжегожа Очечека [бывший глава Центрального антикоррупционного бюро, который подал ходатайство о слежке за Кшиштофом Брейзой с помощью Pegasus], должны поудобнее устроиться на скамье подсудимых. Здесь не может быть никаких священных коров.
Источник: wyborcza.pl
