Веб-конференция журналистки Елены Костюченко с участниками Facebook-группы «Жанаозен»

Веб-конференция журналистки Елены Костюченко с участниками Facebook-группы «Жанаозен»

Анонс: Российская репортер о настроениях в Мангистауской области: «Сильны антиназарбаевские настроения, конечно, после его выступлений на ТВ по событиям в Жанаозене».

27 января 2012 года в группе, посвященной трагедии в Жанаозене, прошла веб-конференция Елены Костюченко.

За ходом обсуждения в «нетронутом» виде вы можете пронаблюдать по ссылке http://www.facebook.com/groups/zhanaozen/ . Буквами «П.Р.» отмечены примечания редактора. Имя Елены Костюченко в тексте сокращено до Е.К.

Elena Kostyuchenko: Добрый день всем) Прежде всего, я хочу сказать, что очень рада, что организована эта группа. Добыча и распространение любой информации о произошедшем и происходящем в Жанаозене – это самое важное, что можно делать сейчас. Спасибо вам, вы огромные молодцы. Теперь ответы – по порядку поступления вопросов.

Торе Бекетулы Мурат: ‎

1. Названы имена некоторых коррупционеров как из числа Акимов (градоначальников), так и из структуры КазМунайГаз. На следующий день пошли уже в ход механизмы «лоббизма» с их стороны и Генпрокуратура начинает включать «обратку» [ответные действия.-П.Р.]. Все это происходит в свете того, что Посол Казахстана озвучил и открыл их имена перед Конгрессом США. Могли бы Вы взять под контроль ход расследования преступления этих коррупционеров в свои руки как один из независимых представителей СМИ в Российской Федерации, ведь в Казахстане, как Вы знаете, нет независимого официального СМИ. Спасибо.
2. Могли бы российские СМИ обратиться в международные инстанции относительно проведения открытых судов против представителей различных казахстанских СМИ, которые были арестованы?
3. Планируете ли Вы и другие российские СМИ посетить Жанаозен после снятия режима комендантского часа?
4. Могли бы Вы привлечь к процессу вокруг Жанаозена своих иностранных влиятельных коллег по перу?
5. Могли бы провести независимое расследование по поводу того, что делает в настоящее время Орак Сарбопеев, аким Жанаозена в России? Кто его пригласил?

Е.К.:1. Да, я стараюсь по мере сил отслеживать последствия жанаозенского расстрела. К сожалению, я недавно занимаюсь Казахстаном как журналист и слабо ориентируюсь в ваших информационных ресурсах, тем более что часть информации и комментарии пользователей идут на казахском. Я буду очень благодарна, если вы будете кидать мне ссылки в личных сообщениях. Экстренные новости (аресты, смерти, прорывы в расследовании расстрела) – звоните, мой мобильный +79067219364.

В Казахстане существует представительство «Новой газеты». Но, по моему мнению, оно работает слабо.

2. Российские СМИ, к сожалению, не обладают специальными полномочиями при обращениях в официальные инстанции. Более того, заявления отдельных граждан рассматриваются даже более внимательно. Но я знаю, что перед Новым годом представители Human Rigts Watch посещали Жанаозен. Сейчас они готовят отчет по этой поездке. Вероятно, после публикации он будет направлен в казахские официальные структуры и международные инстанции для рассмотрения и реагирования, как и другие отчеты HRW.

3. Я очень хочу снова приехать в Жанаозен. Буду добиваться командировки. Но есть сомнения, что меня снова впустят в Казахстан.

4. После публикации статьи ко мне обратилось несколько иностранных журналистов за консультацией. Проконсультировала. Насколько я знаю, несколько из них собирается ехать в Жанаозен. Буду рада, если у них получится.

5. У меня не было этой информации по акиму раньше. Попробую что-то узнать. Но мои возможности ограничены – я даже не знаю его мобильного, только рабочий телефон. Российские власти с большой неохотой дают комментарии «Новой газете».

Tolesh Orazaliev: ‎

1. Что Вы думаете по поводу того, что Путин поддерживает Назарбаева в связи негативной реакцией Запада на итоги парламентских выборов в Казахстане?
2. Кому из кандидатов Вы отдадите свой голос на выборах президента России?
3. Как давно в орбите Ваших интересов тема Казахстана?
4. Что было бы, если бы подобный отстрел своих граждан произошёл в России?
5. Вы были на Болотной?
6. Вы будете освещать митинг в Алматы 28.01.12, задержания, аресты оппозиционеров, журналистов, общественников?

Е.К.: 1. Это очевидно. Он не может осудить расстрел митингующих, т.к. сейчас набирают обороты массовые протестные выступления в России и пока неизвестно, на какие меры будут готовы российские власти, чтобы предотвратить революцию. То же самое и с выборами – результаты наших парламентских были полностью сфальсифицированы, и странно в такой ситуации ругать соседей, сделавших то же самое. Ну и нельзя забывать об экономических интересах и о нефтянке.

2. Пока не решила. Выбирать, к сожалению, особо не из кого. Но любой вариант будет лучше, чем Путин – нарушится монополия власти, чиновники научатся держаться за свои места, завоевывая одобрение народа.

3. У меня есть подруга из вашей республики, так что какими-то вещами интересуюсь довольно давно. Как журналист я работала по Казахстану впервые. И это была моя первая поездка в республику.

4. Я думала над этим, когда находилась в Жанаозене. Если бы расстрел произошел в России, была бы абсолютная невозможность вернуться к мирной форме протеста. Неизбежно начались бы длительные уличные бои. И я была абсолютно поражена, когда узнала, что 17 декабря, на следующий день после расстрела, люди вышли на мирный (!) митинг. Это очень высокая планка самосознания и силы духа, для нас она была бы невозможна.

5. Да, как журналист. Если бы редакция не отправила меня туда, пошла бы как участник. У нас буквально вся редакция ходит на эти митинги – кто по заданию, кто так. Сейчас происходит то, что мы очень давно ждали – серьезный консолидированный ответ вдруг возникшего гражданского общества на преступления и равнодушие властей. Кроме того, я регулярно участвую в несанкционированных акциях – в защиту свободы собраний (31 числа) и ЛГБТ-направленности. Если я иду на акцию как участник, журналистское удостоверение я оставляю дома.

6. Нет, на завтрашний митинг я не могу приехать – очень занята по российским темам. Кроме того, я не люблю работать по заранее организованным мероприятиям – митингам, пресс-конференциям и т.д. Но если будут массовые задержания, мы, конечно, напишем это как новость на сайт или в печатный номер. Опять же – буду благодарна за любую информацию.

Lyudmyla Kozlovska: Согласились бы Вы принять участие в конференции в Европарламенте (Брюссель) при нашей поддержке для слушаний по Жанаозен?

Е.К.: Да, с огромным удовольствием.

Ruslan Shaimardanov : Елена, в вашей статье рассказывается о Коркель, медсестре. Как я понимаю, она из Жанаузеня. По её словам, 23 человека умерло на ее руках, получалось ли вам связываться с ней после ваших статей, и может ли она сейчас подтвердить большее количество убитых?

Е.К.: Нет, Коркель не медсестра – она из аула, приехала в гости к сестре. 16.12 она отвозила раненых и мертвых с площади в больницу и осталась там до утра, чтобы помогать медсестрам и обмывать тела. Она свидетельствует о 64 телах на 9 утра 17 декабря. Женщина, у которой на руках умерло 23 человека (21 – 16.12, 1 – 17.12) – хирург-реаниматолог из больницы, и эти люди умерли непосредственно во время/после операции. Связаться с хирургом сейчас возможности нет – у меня нет ее телефона, связаться можно только при личном приезде. До Коркель дозвониться не получается, однако сотрудница HRW разговаривала с ее сестрой. Сестру вызывали в прокуратуру, теперь она очень боится и просит не разговаривать ни с кем из ее семьи, в том числе и с Коркель. Судя по официальному расследованию, подтверждений нет, вы это знаете. HRW проверяла больничную документацию. Результаты разглашать пока не могу – подробности будут в их докладе.

Для установления точного числа погибших нужно искать выходы и работать с врачами, младшим персоналом больницы и морга, с сотрудниками ЗАГСа (свидетельства о смерти), посчитать и сфотографировать свежие могилы на кладбище, поездить по аулам (по свидетельствам очевидцев, если на демонстрации присутствовали родственники убитого, они часто везли тело сразу домой, и, конечно, искать контакты родственников.

Galim Akulbekov: Знает ли Путин что оппозиции нет в парламенте Казахстана?

E. K.: Уверена, что Путин хорошо информирован о вашей внутренней политике. И от того, что в парламенте нет оппозиции, ему сплошные плюсы. По-прежнему есть лишь один человек, с которым нужно договариваться, это куда проще.

Roman Achmedov: Обсуждают ли жанаозенскую трагедию в России? На телевидении, в печати или на улице, среди друзей и знакомых. Россия в большинстве своем в курсе что произошло? Как оценивают эти события?

Е.К.: Было довольно полное освещение в газетах, на лентах, в топе блогосферы. Про ТВ не скажу – нет телевизора. Знают ли в России? Знают, но в основном позиция «не у нас, чего обсуждать-то?». Судя по комментариям, встречаются люди, которые одобряют расстрел. В топе эта тема только у российских левых, но зато очень активно – в Москве было несколько акций в поддержку, появляются статьи, идет обсуждение. Но левые в принципе интернационалисты, так что неудивительно.

Мухтар Жумабек: Как вы сами оцениваете ситуацию в Мангистауском регионе?

Е.К.: Я знаю, что там с 2005 года, когда был отменен принцип трехсторонней комиссии, идут серьезные трудовые протесты. Кроме Жанаозена есть Каражанбас, Каламкас, Жетыбай, Новые Бузачи. Местные правоохранительные органы по отношению к профсоюзным активистам ведут себя очень жестко – аресты, реальные сроки, избиения. Несколько убиты, на нескольких совершено покушение. Нефтяные компании, работающие в регионе, не стесняются нанимать бандитов для разгона и устрашения. Давят на семьи. При этом очень высока солидарность рабочих между собой – часто одно месторождение начинает бастовать в поддержку другого. Уровень жизни, особенно в маленьких городах и поселках, очень низкий, буквально нищета, цены запредельные – поэтому практически все население сидит на кредитной игле, и это отличный инструмент для шантажа со стороны работодателей, которым они с удовольствием пользуются. При этом в области очень высок уровень бытового национализма, что очень опасно. Поэтому, кстати, все некоренное население, особенно из кавказских республик, поддерживает Назарбаева – они видят в его власти гарантию своей физической безопасности.

Хотела еще сказать о настроениях в Жанаозене сейчас, по свидетельству сотрудников HRW. Первый шок и потребность выговориться и быть услышанным прошли, Жанаозен замолкает. Раненых, родственников погибших и задержанных массово вызывает на допросы прокуратура. Перед допросом с них берут подписку о неразглашении и разъясняют, что за любое общение с журналистами на них будет заведено уголовное дело. Также, раненым и родственникам убитых обещаны компенсации, довольно значительные по местным меркам. Люди надеются их получить.

Так что работать теперь будет сложно. Но нужно обязательно.

Roman Achmedov: 1. На ваш взгляд, что должна предпринять общественность Казахстана, чтобы приблизиться к установлению истиной картины происходившего. Это опрос свидетелей, подключение всех имеющихся видеоматериалов, осмотр спецучереждений, больниц, моргов, как в самом Жанаозене, так и в Актау, задокументированный опрос персонала этих учреждений, поименная работа с каждым сотрудником полиции, участвовавшим в конфликте, прозрачность в делах по подозреваемым и арестованным, доступность этих дел для населения, чтобы ответить на два вопроса: сколько реально погибло людей и допускались ли пытки к задержанным?

2. Есть ли предпосылки трактовать события в Жанаозене, как гуманитарную катастрофу, с дальнейшим привлечением соответствующих международных институтов и инстанций.

3. В Жанаозене вы встречались с простыми людьми. Кого они винят в случившимся?

Е.К.:1. Кроме перечисленного вами – работа по аулам, прилегающим к Жанаозену, поиски и работа с родственниками и ранеными, юридическая помощь задержанным, работа по кладбищам (свежие могилы смотрели), загс, поиск и сбор фото-видеосвидетельств произошедшего (мобильные телефоны прежде всего), переговоры с международными правозащитными организациями для организации международной комиссии, также нужен сайт, где все это будет выкладываться и фиксироваться, и широкие контакты со СМИ.

3. Все, с кем я разговаривала в Жанаозене, за исключением чиновников и полицейских, винят власть – прежде всего акима и полицейских.

Основная претензия к акиму – что он не предотвратил случившееся на площади, хотя мог – бастующие нефтяники неоднократно и даже накануне событий предупреждали его о настроениях среди молодежи. Многие называют установку юрт, сцены и т.д. провокацией. Аким сам, кстати, легко признает, что по его приказу врубили [громко включили – П.Р.] музыку, чтобы заглушить крики толпы (это и стало толчком). Ну и что за 7 месяцев он не сделал ничего, чтобы мирно разрешить трудовой спор.

В городе сформирован так называемый расстрельный список, включающий в себя полицейских, в отношении которых есть подтвержденные свидетельства, что они стреляли в толпу, и главу горроно, которая организовывала вывод детей на площадь. Все ждут, когда уедет ОПОН [Отделение полиции особого назначения. – П.Р.], и тогда могут реально начаться расправы. Это конечно, очень страшно. Сильны антиназарбаевские настроения, конечно, после его выступлений на ТВ по событиям в Жанаозене. Еще обижены на жителей других регионов, поддерживающих действия властей. Некоторые жанаозенцы, в том числе не участвовавшие в протесте, жалеют, что у собравшихся на площади не было оружия и что молодежь не догадалась в первые часы захватить ГОВД [Городское отделение внутренних дел. – П.Р.] и вооружиться (в ГОВД, кстати, такой вариант рассматривали и готовились к обороне).

Bazyr Mussirov: На Ваш взгляд, есть ли вероятность того, что родственники погибших будут мстить через какое-то время?

И когда, по-Вашему, будет известно об истинном количестве жертв?

Е.К.: Про месть я отвечала выше. Вряд ли это будут родственники погибших, скорее просто местные жители. Расстрельный список уже составлен.

На официальное расследование надежды мало. Над установлением точного числа погибших сейчас могут работать гражданские активисты и казахские правозащитники. Выше мы обсуждали способы. Будет отлично, если будет организована международная комиссия по расследованию. Но парламент должен ей дать разрешение на работу, иначе ее деятельность будет нелегальна.

Алга ДВК: Елена, вам наверное известно об уголовных делах, которые возбудили против активистов «Народного фронта». Троих уже арестовали (Айжан Амирова, Владимир Козлов, Серик Сапаргали), двое под подпиской (Болат Атабаев, Жанболат Мамай), хотя все они ездили туда только с целью поддержать юридически и информационно. Предполагаете ли вы, что они могли разжигать социальную рознь, в этом их сейчас обвиняют, спецслужбы Казахстана?

Е.К.:Нужны контакты Атабаева и Мамая, контакты семей задержанных и «Народного фронта». Будем писать.

Serik Tursun: А почему официальные лица РФ молчат? Молчаливое согласие ведь тоже преступление. Или это связано тем, что среди расстрелянных нет русских? По принципу меньше казахов, больше русских?

Е.К.: Для наших властей преступниками быть не страшно. Им нет выгоды говорить, они ориентируются на российскую ситуацию. У нас тоже идут протесты, которые неизвестно чем закончатся.

В защиту русских наши власти выступают только тогда, когда есть геополитическая выгода, как в Южной Осетии и Абхазии, например. В остальных случаях положение русских как в России, так и за рубежом их мало заботит. Так что это не критерий.

Константин Александров: В настоящее время в Алма-Ате арестованы несколько ярких казахстанских оппозиционеров, среди которых — лидер народной партии «Алга!» Владимир Козлов и редактор еженедельника «Взгляд» Игорь Винявский.

По единодушному мнению правозащитников, коллег, знакомых и читателей, предъявленные им обвинения, простите, высосаны из пальца: разжигание социальной розни и призывы к свержению власти с использованием СМИ. Понятно, что власть не только мстит за критику и освещение этими мужественными людьми жанаозенских событий, но и хочет буквально «повесить» на них едва ли не организацию беспорядков. Сегодня газета «Голос республики» также опубликовала информацию анонимного источника, что дальнейшие репрессии могут продолжиться уже в их редакции.

1. 1. Однако вопрос не по Казахстану, а по России: не считаете ли вы, что все эти посадки и преследования оппозиционеров политиков и журналистов — будущие действия российской власти, после переизбрания (мало кто сомневается, что он переизберется) Владимира Путина?
2. 2. Судя по прессе, комментариям в блогах и на форумах, отношение россиян к Казахстану и казахстанским проблемам довольно отстраненное, поверхностное, а часто и недоброжелательное. (Израилем и Германией больше интересуются, чем ближайшими соседями). Как вы считаете, чем это вызвано?

Е.К.: 1.Нужны контакты родных и однопартийцев Козлова, родных и сотрудников Винявского, «Голоса республики». Поможете? По России – да, я замечаю, что многое у вас происходит раньше, чем у нас. Вероятно. Вот его переизбрания мы постараемся не допустить. У нас есть шансы.

2. Объясню это ростом националистических настроений в России. Казахстан часто воспринимают как источник мигрантов, подробнее разбираться просто не хотят. Но я бы не сказало, что это мнение разделяет большинство россиян. просто националисты очень активны в интернете и, следовательно, заметнее.

Lyudmyla Kozlovska [обращается к Е.К.]: Мы сможем Вам переслать все контакты родных и близких Игоря Винявского, Владимира Козлова и Серика Сапаргали. Они также освещали тему Жанаозена, постоянно работали с нами на международной арене.

Торе Бекетулы Мурат: В настоящее время все показывает на то, что власти в РК считаются только с международным сообществом, но только не с собственным народом. И то они уже наловчились лавировать между крупными державами: проблемы с США, бегут к РФ или наоборот с некоторыми вариациями с привлечением Китая в этот круг. Какие есть апробированные каналы, чтобы достучаться до международных организаций. Когда просто казахстанцы жалуется – это одно. Когда все журналистские братья со всего мира, то это другое дело. Это вопрос всем иностранным участникам.

Е.К. Самое эффективное, конечно, – выход казахских правозащитных организаций на их международных коллег.

Такое общение отработано и эффективно. Журналисты, как правило, сами берут комментарии у международных правозащитных организаций. Иногда нас привлекают как экспертов, и мы с удовольствием в этом качестве выступаем. Обращение редакции в международные правозащитные организации чаще всего бессмысленно – мы не пострадавшая сторона, мы просто обладаем информацией, а наши статьи они и так читают. Большая надежда на HRW сейчас, они, кстати, принимают и отрабатывают любую информацию, так что контактируйте с ними тоже. Согласна, что на Назарбаева может повлиять только консолидированное международное отношение, на это нужно работать. Но само расследование сейчас самое важное, что может быть.

Lyudmyla Kozlovska: Елена, БОЛЬШОЕ Вам СПАСИБО! Мы будем далее следить за Вашими публикациями и переводить их на иностранные языки.